Аннотация
Научно-исследовательская работа посвящена вопросу изучения политики геноцида на территории Клетчины. В работе дана общая характеристика политики геноцида, которая проводилась немецкими оккупантами на белорусских землях, прослеживается судьба еврейского народа в годы оккупации, изложены воспоминания несовершеннолетних узников и тех, кто был угнан на каторжные работы в Германию. В работе также идёт речь о деревне Колки, которая была сожжена в годы Великой отечественной войны
Введение
За свою многовековую историю Беларусь неоднократно становилась ареной кровопролитных войн. Каждая из них оставляла после себя смерть и разрушения. Но самые большие потери белорусский народ понес в годы Великой Отечественной войны. Немецкие захватчики оставили после себя жуткий кровавый след, беды и невиданное разорение. Это был заранее разработанный, обдуманный план геноцида. План уничтожения людей, разграбления национального богатства страны, ликвидации государственного строя. Преступления оккупантов по своей массовости не знали себе равных. Но как бы не был велик материальный ущерб, самой болезненной и тяжёлой потерей явилась гибель людей.
2022 год объявлен в Республике Беларуси Годом исторической памяти. Народ без исторической памяти быстро превращается в толпу, готовую разрушать свои святыни и предавать память своих предков.
Год исторической памяти — хороший повод показать всему миру объективное отношение общества к историческому прошлому, сохранение и укрепление единства белорусского народа, что белорусы — это народ, который помнит свои подвиги и достижения.
Широкий резонанс в ходе общественных обсуждений проекта изменений и дополнений Конституции получили нововведения, связанные с сохранением исторической памяти о подвиге белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. В Конституции предусматривается не только то, что мы, потомки народа-победителя, но и то, что никогда не должны забывать о тех трагических и героических событиях, которые происходили на нашей земле. Мы не должны допускать никаких фальсификаций на данную тему, а каждый, кто будет подавать историю под выгодным ему ракурсом, понесет ответственность.
Этот постулат закреплен еще в одном важном документе. 5 января 2022 года Президентом страны был подписан Закон «О геноциде белорусского народа». С принятием этого закона интерес к проблематике не исчез, а даже усилился. Теперь о недопущении искажения итогов Второй мировой войны, переписывании исторических фактов, хранении памяти о прошлых событиях и их увековечении будут обязаны заботиться не только историки, музейные сотрудники и другие неравнодушные к прошлому люди, но и все мы, кто называется белорусами.
Актуальность темы: в нашем государстве ведётся активная работа по увековечению памяти жертв геноцида белорусского народа. Сохранение исторической правды – одна из главных направлений государственной политики Беларуси.
Гипотеза: если уроки нацизма усвоят сегодня, то в будущем это поможет избежать стремления использовать методы человекоубийства для решения различных сложных проблем, избежать роста этнической и религиозной нетерпимости, признаки которой отчетливо видны в современном мире.
Цель исследования: изучить трагические страницы истории Великой Отечественной войны на примере судеб жителей Клетчины, воспитание у подрастающего поколения активной гражданской позиции.
Задачи исследования: изучить литературу, материалы архива районной газеты «Да новых перамог», фондов ГУ «Музей истории Клетчины», Интернет-ресурсы; взять интервью у очевидцев событий, обработать и обобщить собранный материал.
Объект исследовании: геноцид
Субъект исследования: реализация политики геноцида на Клетчине
Методы исследования: поисковый метод, метод анализа (отбор материалов), технический (работа с компьютером), интервьюирование.
Для проведения исследования были использованы материалы фондов ГУ «Музея истории Клетчины», информация из историко – документальной хроники городов и районов Беларуси «Память», Интернет-ресурсы, архивы газеты «Да новых перамог», материалы из Академии управления при Президенте Республики Беларусь.
Глава I. Геноцид белорусского народа в годы Великой Отечественной войны
С первых дней оккупации в Беларуси проводилась политика геноцида-планомерное уничтожение целых групп населения по тем или иным мотивам: из-за принадлежности к советским активистам, коммунистам, евреям и т.д. Для реализации этого плана гитлеровцы использовали целую систему мер: заложничество, облавы, погромы, тюрьмы, карательные операции, лагеря смерти и др. Каратели уничтожали гражданское население и военнопленных. Огнем, виселицами, тюрьмами фашисты стремились в корне задушить борьбу, уничтожить все патриотические силы. Политика геноцида сочеталась с тактикой «выжженной земли».
Из уроков истории я знаю, что в пределах республики было организовано 260 лагерей смерти, их филиалов и отделений, из которых мало кто вернулся живым. Узников держали под открытым небом, морили голодом, заражали инфекционными болезнями, пытали. В Минске и его окрестностях было расположено 5 таких лагерей, один из которых – Малый Тростенец – по количеству уничтоженных людей стоял на третьем месте после Освенцима и Майданека. Концентрационный лагерь был создан осенью 1941 года. Название «Тростенец» объединяет несколько мест массового уничтожения людей: урочище Благовщина-место массовых расстрелов; собственно лагерь-рядом с деревней Малый Тростенец в 10 км от Минска по Могилевскому шоссе; урочище Шашковка-место массового сожжения людей. Всего в Тростенце фашисты замучили, расстреляли, сожгли свыше 206 500 граждан. Расстреливали около заранее подготовленных длинных рвов, трупы закапывали и утрамбовывали гусеничным трактором. Накануне наступления советских войск гитлеровцы практиковали создание на переднем крае своей защиты специальных лагерей смерти, в которых размещали инфекционных больных с целью массового распространения тяжелых заболеваний среди населения и частей Красной Армии.
На территории Беларуси было более 100 гетто, в которые гитлеровцы согнали сотни тысяч евреев, как жителей республики, так и евреев из Польши, Чехословакии, Австрии, Франции, Голландии, Венгрии, Германии и других стран. Территория гетто была ограждена высокой сеткой колючей проволоки и охранялась. Сюда фашисты согнали около 10 тысяч человек еврейской национальности. Оккупанты издевались над заключенными, грабили их, мучили, кололи штыками, бросали живыми в огонь. Осужденных на смерть заставляли петь песни, танцевать, а потом расстреливали. У гетто было скучено, грязно, голодно. Погромы шли один за другим. До августа 1941 года осталось около 85 тысяч человек, а к лету 1942 г. фашисты уничтожили практически всех. Впечатляют цинизм и равнодушие, с которыми фашисты вели подсчет погубленных ими людей. 31 июля 1942 года генеральный комиссар Кубе докладывал рейхскомиссару «Остланда» Лёзе: «За последние десять недель в Беларуси ликвидировано около 55 тысяч евреев. В Минской области евреи полностью уничтожены"». Так было по всей Беларуси. 21-23 октября 1943 года было совершено одно из самых кровавых преступлений фашизма-массовое уничтожение евреев в минском гетто и в Тростенецком лагере смерти, где погибло почти 100 тыс. человек [6].
Концлагеря, тюрьмы, гетто действовали практически в каждом районе Беларуси. Постепенно процесс уничтожения своих жертв гитлеровцы механизировали: отравляли людей выхлопными газами в специально приспособленных для этого автомобилях – “gaswagen” (душегубках). Перед посадкой в фургон, людям приказывали сдать все ценные вещи и одежду. После этого двери закрывались, и система подачи газа переключалась на выпуск. Для того, чтобы не вызвать преждевременно страха у жертв, в фургоне имелась лампочка, которая включалась, когда дверь закрывалась. После этого водитель включал двигатель на нейтральной передаче примерно на 10 минут. После того как движение в фургоне останавливалось, трупы отвозили к месту кремации (захоронения) и выгружали.
Неслыханные зверства совершали оккупанты над партизанами и мирным населением. Под видом борьбы с партизанами они провели более 140 карательных экспедиций, в ходе которых целые районы Беларуси превращались в зоны пустыни. 22 марта 1943 года были сожжены 149 жителей, включая 76 детей, деревни Хатынь Логойского района Минской области. За годы оккупации в Беларуси вместе с жителями сожжено 628 деревень, 186 из которых так и не восстановлены после войны.
Жертвами немецко-фашистской «политики геноцида и выжженной земли» стала четверть населения Беларуси. Всего в республике было уничтожено более 2 млн. 200 тыс. человек.
Политика колонизации и геноцида включала и насильственный вывоз советских людей на каторжные работы в Германию. Отправка белорусского населения носил массовый, планомерный характер и имела определенные цели. На Нюрнбергском судебном процессе над немецкими военными преступниками был представлен гитлеровский секретный меморандум от 12 мая 1944 года, в котором прямо отмечалось, что «намечена отправка из Беларуси в Германию 40-50 тыс. подростков в возрасте от 10 до 14 лет имеет цель не только предотвратить укрепление военной силы врага, но также сократить его биологический потенциал в будущем” [6]. За время оккупации из Беларуси было вывезено 380 тыс. человек, включая более 24 тыс. детей. Вернулось же домой после победы около 120 тыс. человек. Стремясь духовно поработить народ, гитлеровцы разграбили все ВУЗы, НИИ, АН БССР, Белорусский государственный исторический музей, государственную картинную галерею, уничтожили тысячи памятников древности, истории, культуры, архитектуры Беларуси, разрушили музеи, театры, клубы, более 7 тыс. школьных зданий и т.д. Жертвами немецко-фашистской "политики геноцида и выжженной земли” стала четверть населения Беларуси. Всего в республике было уничтожено более 2 млн. 200 тыс. человек [10].
1.2 Закон «О геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны»
По инициативе Генеральной прокуратуры Палатой представителей Национального собрания Республики Беларусь в январе 2022 г. принят Закон «О геноциде белорусского народа».
Он направлен на дальнейшее законодательное обеспечение защиты фундаментальных ценностей белорусского народа, недопущение реабилитации нацизма, установление действенных барьеров на пути попыток фальсификации событий и итогов Второй мировой войны, противодействие неонацистским проявлениям в современном белорусском обществе. В преамбуле отмечается, что Закон принят в целях сохранения памяти о миллионах советских граждан, которые стали жертвами в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период. Он направлен на законодательное обеспечение защиты фундаментальных ценностей белорусского народа, установление действенных барьеров на пути попыток фальсификации событий и итогов Второй мировой войны, дачу справедливой оценки злодеяниям нацистских преступников и их пособников, националистических формирований в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период. Впервые на законодательном уровне признается факт геноцида белорусского народа в годы Великой Отечественной войны и (или) послевоенный период. В статье 1 Закона устанавливается, что совершенные нацистскими преступниками и их пособниками, националистическими формированиями в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период злодеяния, направленные на планомерное физическое уничтожение белорусского народа путем убийства и иных действий, признаваемых геноцидом в соответствии с законодательными актами и нормами международного права, являются геноцидом белорусского народа [4].
Факты геноцида белорусского народа военного и послевоенного периодов не в полной мере известны современному поколению, что создает питательную среду для возрождения идей неонацизма, противоправной деятельности под символикой нацистских пособников. Кроме того, законом введена уголовная ответственность за публичное отрицание геноцида белорусского народа, в том числе через размещение информации в средствах массовой информации либо в Интернете.
Закон «О геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны»-конкретный юридический, политический и моральный акт, направленный на увековечение памяти о жертвах геноцида белорусского народа.
Глава II.Геноцид на Клетчине
2.1. Евреи Клецка, их сопротивление и уничтожение
Клецк был занят немецкими войсками 26 июня 1941 года. С приходом немцев на Клетчину наступили тяжёлые и страшные времена.
В Клецке гитлеровцы организовали комендатуру, жандармерию, полицию. Гарнизоны и полицейские опорные пункты создавались в крупных населенных пунктах: Заостровечье, Синявка, Зубки и др. Оккупанты установили жесткий режим, режим террора и массовых убийств мирных жителей. В первую очередь захватчики уничтожали коммунистов, комсомольцев, советских активистов. Местами массового уничтожения советских людей были концлагеря. В лесничестве Новинки, в 12 км от Клецка, находился концентрационный лагерь. Заключенные ремонтировали автомагистраль Москва-Брест. В Клецке на территории бывшего военного городка располагался лагерь военнопленных. Пленные строили железную дорогу Слуцк-Барановичи. Лагерь военнопленных находился и в Синявке. Согласно архивным документам в этих лагерях было замучено и убито 1273 человека [2].
Одним из самых ужасных проявлений фашистского оккупационного режима был геноцид в отношениях к еврейскому населению. По указанию Гитлера летом 1941 года началась разработка планов «окончательного решения еврейского вопроса». Это означало уничтожение всех евреев. По информации начальника 4-го отдела гестапо Альфреда Эйхмана, которому Гитлер поручил проведение в жизнь этой программы, было убито 6 миллионов евреев, что составляло третью часть евреев всего мира [1].
В 1941 году в Клецке проживало 10000 человек, 70% из них составляли евреи. В городе было 5 еврейских школ с обучением на иврите, известная иешива, переехавшая из г.Слуцк после установления там советской власти. Еврейское население в основном занималось ремеслами (40%) и торговлей (30%). Остальное еврейское население было занято в промышленности и на транспорте. Еврейская община города Клецк, просуществовавшая 500 лет, прекратила существование 22 июля 1942 года. Со вступлением немцев в город начался террор против евреев и их мобилизация на самые тяжелые работы. Недалеко от города находились военные казармы, и туда пригоняли евреев, заставляя их чистить конюшни. Парней, которые не справлялись с тяжелой работой или пытались бежать, расстреливали. Комендантом города был офицер СС Кох, а его заместителем - Нойман. Они управляли работой садистскими методами и, посещая места работ, забивали работавших до смерти резиновыми дубинками. Из архивных материалов районной газеты «Да новых перамог» я узнал о том, что вышел приказ, в соответствии с которым евреи должны были носить желтую звезду на груди и на спине. Евреям было запрещено ходить по тротуарам, и они обязаны были снимать шапку перед каждым немцем. Аресты и убийства евреев проводились ежедневно. Кроме всего прочего на евреев накладывалась контрибуция: требовали деньги, золото, ювелирные изделия, одежду, мыло [2].
Накануне еврейского нового года евреям приказали снести с центра рынка все лабазы. На этой работе было занято 75 евреев. Каждый день эта группа выходила на работу, а Кох и Нойман безжалостно избивали работающих. Люди буквально умывались кровью. Чтобы как-то задобрить этих двух извергов, еврейский совет собирал золото, ювелирные изделия и передавал им. Особая казнь была уготовлена женщине, которая забыла надеть желтую звезду. Сперва её увели в полицию, затем офицер СС Нойман отвел ее в песчаный карьер за городом и застрелил.
Работая с архивными материалами в ГУ «Музей истории Клетчины», я узнал о страшном дне для евреев- «чёрной пятнице»-24 октября 1941 года.
Этот день стал прологом к массовому уничтожению евреев, которое произошло через неделю - 30 октября. В этот день утром по приказу немецкого коменданта еврейский совет должен был направить в полицию 34 еврея. Им было сказано, что они должны собирать картофель для жителей города. Эти люди были задержаны до вечера. Затем их отвезли на грузовике к кладбищу на Несвижской улице на окраине города.
В книге «Память. Клецкий район» я обратил внимание на воспоминание Гриши Гольдберга (Гонтович), который записал в своем дневнике "Моя жизнь с 1939 по 1947 гг.» свидетельство 17-летнего младшего брата, которого заставили в тот день сначала рыть яму, а затем засыпать ее. «Немецкие садисты схватили меня в 2 часа. Забрали в комендатуру, где уже находилась группа из 36 евреев, которых беспощадно били. В 4 часа нас посадили в грузовик с немецкой охраной и отвезли в направлении кладбища. Там есть большой овраг. Вдруг я услышал дикий крик: «Слезть с машины, проклятые евреи!». Вывели из группы шестерых, в том числе и меня. Дали нам лопаты и приказали: «В течение часа выкопать яму для вас, евреи!». Мы начали копать. Когда мы закончили, они приказали 36 евреям: каждым пяти человекам выйти вперед, раздеться и сложить одежду по кучкам: ботинки, брюки и рубашки. Кто не выполнял всего этого в точности, того били. После того, как они разделись, им приказали ложиться лицом к земле. Мы стояли и видели это. Я покрылся холодным потом. Один из убийц подошел с пистолетом, встал на тело первого и выстрелил ему в голову. И так он расстрелял всю группу. Мы шестеро должны были опустить тела в яму и уложить их одно возле другого. Так они уничтожили всю группу. Мы ничем не могли им помочь. Затем мы засыпали яму с расстрелянными, часть которых была убита, а часть только ранена. Нас били резиновыми палками, чтобы ускорить работу. Нам они сообщили, что оставят нас в живых. Я с большим трудом побежал домой и едва нашел свой дом" [3]. Сведения о гибели группы евреев быстро распространились по городу. Тревога охватила всех. Все поняли, что это только начало. Люди начали думать о спасении, но пути для этого были очень ограниченные. Первую акцию по массовому уничтожению клецких евреев ждать долго не пришлось. Евреи уже поняли, что они приговорены к смерти. 26 октября 1941 года всех евреев обязали зарегистрироваться на бирже труда. Поползли слухи, что в районе казарм, недалеко от песчаного карьера, будет создано гетто. Люди начали приводить в порядок свой скудный скарб. Многие продавали оставшиеся у них вещи соседям - христианам в надежде на то, что вскоре им удастся их вернуть. А немцы уже готовили ямы для последующего расстрела, но о предстоящей трагедии думать не хотелось.
29 октября был отдан приказ всем евреям явиться назавтра, к шести часам утра, на базарную площадь без вещей. Все, кто был на работах за городом также должны были вернуться домой и явиться утром на площадь. Несмотря на то, что слухи об этой акции ходили еще и раньше, сам приказ оказался неожиданным. Люди почувствовали неизбежную опасность.
Когда евреи пришли на базарную площадь, немцев не было видно. Вдруг со всех сторон появились грузовики с литовскими солдатами, окружившими площадь. Началась паника, что даже солдаты не могли навести порядок. Было создано две большие группы: одна около 4000 человек, и она осталась на рынке; вторая группа, около 2000 человек, была отведена в здание большой синагоги. В этой группе были собраны все ремесленники (специалисты) и рабочие предприятий города. У входа в синагогу стоял комендант Кох и проводил вторичную селекцию. Он отобрал около 500 человек, в основном стариков, и вернул их на рынок. Оставшихся 1500 евреев затолкали в синагогу и заперли там [9].
Оставшиеся на рынке евреи были окружены солдатами, расположившимися на бронемашинах. Людей начали уводить с рынка - по 100 и более человек. Вели их в сторону кладбища, что недалеко от казарм. Там уже были приготовлены ямы, выкопанные накануне местными жителями. Людям приказали раздеться. Их обыскали в поисках денег, золота и ювелирных изделий. Потом загнали в ямы и приказали лечь лицом вниз затем стреляли в них. Стрельба и крики были слышны далеко. Засыпали землей всех -и мертвых и тех, кто был только ранен...
Сегодня на месте их гибели поставлен памятник (Приложение 1)
Во время работы с материалами ГУ «Музей истории Клетчины» я узнал о том, что судьба закрытых в большой синагоге евреев была другая. Их переселили в гетто. Настроение было очень тяжелое, и вместе с тем теплилась надежда на спасение. Была создана подпольная молодежная организация, принявшая решение преодолеть заграждения, бежать из гетто и влиться в состав партизан.
22 июля 1942 г., узнав о предстоящей новой репрессии, евреи сами подожгли свои дома, топорами порвали колючую проволоку, стягивавшую гетто, и начали убегать. 1100 человек из них погибли во время пожара в гетто или были расстреляны немцами при попытке побега. На месте второго еврейского расстрела был установлен памятник (Приложение 2).
Массовые расстрелы еврейского населения были произведены в деревнях Синявка и дер. Заостровечье, в результате которых погибло еще 400 невинных жертв.
В деревне Синявка установлен памятник узникам синявского гетто, расстрелянным в 1943 году (Приложение 3).
После освобождения Беларуси Чрезвычайная районная комиссия по установлению и расследованию преступления немецко-фашистских захватчиков в своём Акте от 20 апреля 1945 года зафиксировала факты массового уничтожения еврейского населения в Клецке и других населённых пунктах района [1] (Приложение 4).
2.2. Родная сестра Хатыни
Трагедия Хатыни и тысяч деревень и городов с такой же судьбой – это неутихающая боль в сердце белорусов. Эта правда жестока, эта память тяжела. Вдумаемся: оккупанты и их пособники-полицаи сожгли 9 200 белорусских деревень. Из них более пяти тысяч – вместе с жителями. И мы знаем с чего это все начинается: с идей расового и генетического, любого другого превосходства одних народов над другими, с разделения на высших и второстепенных. Страшно то, что эти теории и сегодня находят своих приверженцев во всем мире. Но фашистская идеология чужда нашим белорусам, чья генетическая память стала настоящим национальным иммунитетом. В этой памяти много боли и страданий, в ней трагический исторический опыт. Это факт: Вторая мировая была не просто войной, она стала планомерным истреблением наших славянских народов.
Из беседы с сотрудником ГУ «Музей истории Клетчины» А.К. Байрошевской, я узнал о том, что деревня Колки, которая раскинулась на живописном берегу реки Морочь, повторила судьбу Хатыни.
Во время шведского нашествия в 1706 году её полностью сожги, а всех жителей убили и закопали на берегу реки, где и до сегодняшнего дня сохранились курганы. Одному жителю удалось спастись. Он вырыл себе землянку. И он был среди лесов и болот один, как «кол». Вот от этого «кол» и пошло название деревни Колки.
Второй раз деревню сожгли во время Великой Отечественной войны немецко-фашистские захватчики. 11 сентября 1942 деревня Колки была дотла уничтожена гитлеровцами. Это произошло на рассвете. Многие еще спали. Только кое-где прилежные женщины начинали хозяйничать на кухне. Они первые и услышали шум моторов. Дорога между деревнями Морочь и Колки была разбитой, грязной, поэтому машины шли медленно, часто приостанавливались. Только это обстоятельство и спасло часть людей от гибели. Шум моторов стал усиливаться. Учуял его и Василий Андреевич Ромашко, который, не теряя времени, начал будить всех жителей. Люди начали убегать в лес. Вскоре гитлеровцы окружили деревню. Тех, кто не успел убежать, вывели из домов на широкую улицу. Женщин и детей загнали в болото. А мужчин, 32 человека, выстроили в шеренгу и после недолгого допроса заводили по два человека в сарай и там расстреливали [5]. После этого подожгли сарай, и всю деревню. Из 32 расстрелянных двоим всё же удалось уцелеть. Когда загорелся сарай, они, тяжело раненные, выломали доски в стене, вылезли в огород и спрятались за дымом, который покрывал всю деревню.
В это время семья Максимени, жена и двое детей, была расстреляна в своем доме. Они были найдены карателями в погребе.
Уцелевшие жители деревни жили в лесу, в землянках. Создали отряд самообороны, который в январе 1944 года влился в партизанскую бригаду №18 имени М. Фрунзе. В декабре 1943 года два отряда этой бригады передислоцировались в Клецкий район. Местом их размещения были деревни Колки и Морочь. Отсюда партизаны наносили удары по вражьим гарнизонам. которые охраняли железную дрогу Барановичи- Лунинец и шоссейную дорогу Москва-Брест на участке Копыльского и Клецкого районов.
В 1966 году на могиле поставлен памятник мирным гражданам- жертвам фашистских оккупантов (Приложение 5).
После Великой Отечественной войны деревня Колки отстроилась.
Из материалов интернета я узнал о том, что местные жители не забывают эту трагедию. За памятником ухаживают учащиеся, к дате жестокой расправы всегда готовятся памятные мероприятия. Ещё живёт свидетельница страшных событий 11 сентября 1942 года Ромашко Татьяна Иосифовна, которая делится с учащимися своими воспоминаниями (Приложение 6).Мне тогда было 10 лет. Немцы согнали всех жителей Колок в одно место – на высокую горку, которая здесь была когда-то. Женщин с детьми затолкали в одну из хат, куда перед этим натаскали соломы. Среди тех, кто попал внутрь, оказались я с мамой и моя тётя с тремя своими ребятами. Мы видели, как горят другие дома, что пламя подбирается.
Нам все-таки удалось выбраться. Немцы нас заметили, но не тронули, сказали идти в другую деревню. Мы не послушали, и спрятались в лесу. А каратели тем временем окружили горящую деревню пулеметами и готовились расправиться с оставшимися мужчинами и женщинами. Ставили в шеренгу по два. Позже, когда мы вернулись, то увидели то, что осталось от деревни – дымящиеся останки домов.
Сгорела и местная церковь. Свидетельницей расстрела земляков стала одна из молодых женщин, которая спряталась со своим 2-недельным малышом. Она видела, как погиб ее муж. По рассказам, мужчин по одному заводили в сарай и убивали. Двух из них только ранили, они смогли выбраться и укрыться» [5].
Татьяна Иосифовна сообщила, что в тот день потеряла своего дядю. Сама она с мамой потом нашла приют у близких в Морочи. Когда деревня начала отстраиваться, вернулась на малую родину.
Нам, наследникам Великой победы, нужно понимать, что ужасы войны ушли в прошлое. Необходимо помнить всегда, что деревня Колки по своей страшной исторической судьбе – родная сестра Хатыни.
Глава III. Воспоминания очевидцев
3.1 Малолетние узники
Есть на земле места, которые являются символами страдания и жестокости. Это - концлагеря, лагеря смерти. Построенные гитлеровскими инженерами, управляемые нацистскими «профессионалами» лагеря служили единственной цели - полному истреблению людей.
В Клецкой районной организации ветеранов, председателем которой является Ефимчик Валентина Ивановна, я узнал, что в городе Клецке проживает четыре несовершеннолетних узника, в районе – 5.
Я встретился с Сафроновской Евгенией Александровной, которая стала малолетней узницей немецкого концлагеря, когда ей было всего два года (Приложение 7).
Со слов матери она рассказала о том страшном времени.
«Наша семья жила в деревни Пупеники Слуцкого района. В годы войны здесь находилась партизанская зона. А около Уречья немцы на поле построили аэродром. Кто-то, видимо партизаны, взорвал самолёт. И тогда немцы решили наказать всю деревню: они полностью её сожгли. Жителей, кто в чём был одет, это был декабрь месяц, погрузили на машины. Привезли к ямам, где убивали евреев. Все попрощались друг с другом. И вдруг со стороны Слуцка приехали немцы на мотоциклах, а за ними грузовые машины, в которые загрузили людей и повезли на железнодорожный вокзал в Слуцк. Там всех посадили в вагоны и отправили в Германию. Лагерь находился около французской границы. Там были люди различных национальностей. У матерей отбирали детей и отвозили их в город, где у них брали кровь. Потом приехали в лагерь «купцы» и начали отбирать себе людей для работы в сельском хозяйстве. Мы попали к хозяйке по имени Эльза. Она издевалась над нами, била, не давала есть. А потом перевели к другому хозяину. Он оказался хорошим человеком. У его было много детей. За один стол садились все работники и семья хозяина.
Освободили нас американцы. Они уговаривали остаться в Германии: «Будете жить хорошо и получать хорошую зарплату». Но ни кто не согласился, все хотели поскорее вернуться домой».
(Приложение 8) Жванский Антон Альбертович начало войны не помнит, потому что был совсем маленький (родился в 1942 году), но из рассказов матери вспоминает:
«Когда началась война, всех начали призывать на фронт, но отец на фронт не попал. А когда пришли немцы в деревню, он вместе с другими ушёл в лес.
Там организовали партизанский отряд, мама была связной. В деревне пекли хлеб, собирали продукты для партизан. Когда партизаны пришли в деревню, одна женщина сказала об этом немцам. Начался бой. Папа приказал всем уходить в лес, а сам остался прикрывать. А когда немцы окружили его, папа подложил под себя гранату и взорвался. Нас мамой забрали в Германию в концлагерь. Взрослых гоняли на работу, а дети сидели за колючей проволокой. Наш лагерь освободили англичане, и мы уехали домой. Но дома не было, его сожгли немцы. Соседка впустила нас жить в подвал. Еды никакой не было, ходили собирать мёрзлую картошку по полю. Затем начали строить маленькую избушку. Я пошёл учиться в школу. После окончания школы началась служба в армии, после которой вернулся в свою деревню и начал работать водителем».
(Приложение 9) Уже несколько лет назад ушла из жизни Любивая Надежда Степановна. Она была не только несовершеннолетним узником, но и работала в немецкой семье. Учащиеся нашей школы встречались с ней, записали её воспоминания. В своей работе я решил использовать сохранившийся материал.
Любивая Надежда Степановна вспоминала:
«Я до конца своих дней не забуду, как молодёжь угоняли в Германию: крики, плачь, попытки побега. Однажды два полицая вели мимо дома мальчишку-подростка, босого, руки за спиной были связаны. Он как-то изловчился, вырвался, от своих мучителей и побежал. Полицаи открыли стрельбу. Это не возможно стереть из памяти. Меня тоже вывезли в Германию. Сначала я попала в концлагерь в Штетине. Нас отправили в помещение, где, видно, стоял скот. Там были трёхэтажные нары, на которые всех укладывали поперёк. Нам было страшно. Мы были настолько грязные, чумазые и голодные, что не походили на людей. Переночевали мы двое суток и повезли нас во Франкфурт – на – Одере. Там поселили в бараки длинною 100-120- метров. В этом лагере были и итальянцы, и французы, немного поляков, латышей, литовцев. Я думаю, что это был международный концлагерь. Здесь мы как могли держались вместе, поддерживали друг друга. Давали нам раз в сутки супчик и кусочек хлеба. Мы были очень отощавшие. В лагере были и взрослые. Иногда мужчины, жалея нас, давали маленькие кусочки сахара, видимо со своего пайка. Прожили мы там месяца четыре.
Потом приходили какие-то мужчины и говорили: «Напишите письма домой. Мы передадим». Дело в том, что из концлагеря кто- то убегал. Я на коробочке из под сигарет написала адрес и слова «Мама. Ты не плач». Потом приехали немцы и начали отбирать людей, среди них оказалась и я. Завезли нас в немецкую деревню около Гамбурга. Всех выстроили. Приходили немки и стали нас покупать. За ребят платили пять марок, три марки. Я и ещё одна девочка были настолько худенькие, что никто не хотел нас брать. А потом сговорились и продали нас за одну марку. Забрала нас хозяйка. Никто в немецкой семье по имени меня не называл. Хозяйство было большое. Я выполняла все домашние работы. Хозяйка меня часто била, так как я физически не могла всё делать. Освободили нас английские войска и передали советским. Привезли в город Щетин. Меня и подругу Аню Денисову оставили при штабе, так как был красивый почерк, где мы пробыли 9 месяцев. Домой я приехала в марте 1947 года».
Надежда Степановна посвятила ряд стихотворений истории своей жизни. Вот одно из них.
О братья, узники, крупнопанельных блоков,
Упало небо на заплёванный асфальт.
Бежали с плена мы под тенью веток,
Где в храме зелени играла скрипка альт.
Прославили деревья мы в любое время года.
В них всё: гармония от корня до коры.
Дарила нам волшебная природа
Ещё один секрет божественной игры.
Работая над данной темой, собирая сохранившийся материал, я отдаю дань памяти всем тем, кто вытерпел все ужасы плена и выжил или погиб в застенках концентрационного лагеря.
3.2 На каторгу в Германию
Вывоз людей на фашистскую каторгу явился частью оккупационного режима и имел целью получить дешёвую рабочую силу. К использованию трудовых резервов Беларуси гитлеровцы приступили с первых дней оккупации. Из Акта Чрезвычайной районной комиссии стало известно, что за годы войны в Германию принудительно было вывезено 903 человека [7,284]. (Среди них уроженец деревни Машуки Клецкого района Иван Семёнович Мурашко (Приложение 10).
Дочь, Кишко Елена Ивановна, вспоминает рассказы отца: «Отцу было 20 лет, когда началась Великая Отечественная война. Отца ещё не успели призвать на фронт, как район был оккупирован немцами. Через несколько дней его вызвали в деревню Синявка для прохождения регистрации. Собрали там много молодёжи, погрузили на машины и повезли на станцию в Барановичи. Затем всех загнали в эшелоны поезда. Два дня стояли в тупике под охраной немцев. Наверное, эшелон был не полностью загружен.
Потом повезли. Никто не знал куда. Везли несколько дней. Прибыли в один из городов Германии. Там эшелон разгрузили и всех привели на площадь. К этому времени там уже появились «купцы». Они выбирали рабочую силу. Но меня никто не взял.
Всех оставшихся, в том числе и моего отца, под конвоем повели от одного населённого пункта к другому, спрашивая у хозяев: «Не нужны ли работники?». Хозяева интересовались, кто что умеет делать? Так шли они три дня. Дорога была длинной и тяжелой, есть почти не давали, люди сильно голодали и едва переставляли ноги. На третий день они подошли к немецкой семье, во дворе которой хозяйка доила корову. «Кто умеет доить корову, тот останется у нас за работника»- сказала она. Отец никогда не занимался этим, всё делала дома мама. Но он настолько сильно хотел есть, что едва стоял на ногах. «Я же видел, как это делает мама. Разве я не справлюсь?» - подумал отец и его оставили в этой семье. В немецкой семье проживало 5 человек: хозяин был инвалидом, всё время ходил с палочкой, его жена и трое дочерей. Сыновья были на фронте. Отец не только доил коров, но и выполнял различные домашние работы, работал в поле. У хозяина земля была занята зерновыми, огородом, садом. И полол, и окучивал и убирал. Кормили плохо. Утром – 100 грамм чёрного хлеба, в обед картошку пареную давали. Потом стали давать капусту, кислое молоко. В поле не вырвешь ни огурца, ни яблока. Смотрителей не было, но была такая дисциплина, что пускай валяется под ногами, но брать было нельзя.
И вот так шёл день за днём. Но однажды, отец очень сильно поссорился с хозяином (даже взял его за грудки) и тот вызвал полицию. Отца посадили в тюрьму. После - работал на одном из немецких заводов. В 1945 году его освободили войска Красной Армии и отец вернулся на свою Родину. Но непосильный труд, голод подорвали его здоровье».
Заключение
Документально установлено, что в ходе Великой Отечественной войны и в послевоенный период на территории БССР проводилась планомерная политика уничтожения мирного населения путем массовых убийств, умышленного создания жизненных условий, рассчитанных на его физическое истребление, осуществлялись карательные операции, насильственная депортация для выполнения принудительных работ, создавались места принудительного содержания населения, концентрационные лагеря и лагеря смерти, практиковались чудовищные медицинские опыты, в том числе над несовершеннолетними.
Год исторической памяти призван привлечь внимание общественности, широких слоев населения к вопросам прошлого, в первую очередь к истории Великой Отечественной войны.
В ходе своего исследования я пришёл к следующим выводам:
- геноцид – это преступление против человечества, он становится возможен в наши дни из-за подмены социальных ценностей;
- противостоять фашизму можно следующими мерами:
1) не должны подвергаться пересмотру и переоценке итоги Второй мировой войны;
2) воспитание патриотизма и толерантности;
3) правовое регулирование (контроль правоохранительными органами соблюдения норм Конституции, регулирующих межнациональные отношения);
4) противостояние информационной войне агрессора посредством правдивого информирования граждан о процессах, происходящих в мире и их возможных последствиях
Материалы работы могут быть использованы при проведении вечеров памяти, на классных и информационных часах, на уроках по истории Беларуси.
свернуть
